№414 - «Магадан» - 2oo6

Евгений Шпикерман (Немец)

На «Бегущий город» я впервые попал два года назад. И чего уж греха таить, мечта о победе не оставляет меня все это время.

В 2004 году я бегал в категории «Атланты». Тогда я считал, что действующий курьер с годичным стажем может порвать на таких соревнованиях кого угодно. Смеетесь, да? А я тогда еще не знал, что в Атлантах не на жизнь бьются мастера и кмсы по ориентированию. Ну на таком фоне и при двадцать каком-то месте есть, чем утешиться, особенно если учесть, что из ста команд половина в тот раз даже до финиша не дошла.

Внимательно изучив трассу Ангелов, которая в тот раз была очень близка к атлантической, понял, что вот он, полигон мне по амбициям. Однако таких умных выходцев из атлантов-неудачников в 2005 оказалось тоже не мало. Я даже в девятку не попал. Но в десятку вписался.

В этом году новая редакция правил нанесла мне просто глубокую смертельную рану. Даже две. Это запрет на команды из одного человека. И разрешение использовать маршрутки, которые я жутко не люблю.

В напарники я выбрал приехавшего в гости друга Федора и поставил его перед фактом. А то в кои-то годы приехал в Питер, и нет бы погулять где, сидит целый день на компьютере играется. Вот и погуляли.

Проблему маршруток тоже решил радикально — записался в категорию «лев» — никакого тебе общественного транспорта — только пешком (да, Паша Тихменев, если на своей заснеженной Кубаке ты от нечего делать прочитаешь мое сочинение от том, как я провел выходные, знай — в этом году в том самом «Бегущем городе», о котором я тебе столько рассказывал, я участвовал в самой неспортивной категории — как там в древних пресс-релизах говорилось? — для дамы на каблуках и профессора с тросточкой).

Ну и еще пару слов о воле к победе. Команду я назвал очень амбициозно — «Магадан». Могу ли я с таким название выступить плохо и опозорить тем родной город? Нет, не имею я такого морального права. Надо побеждать.

(Сейчас после полнейшего фиаско, я сижу и смотрю на свое сто семьдесят какое-то место и в голове мелькают куча всяких «если». Если бы я раньше просек, что изменилась система подсчета рейтинга, что в ней главной теперь стало количество правильно взятых КП… По общему времени прохождения мы в первой двадцатке, включая тех, кто не стал брать бонус… Если бы мы внимательнее считали львиные головы на 8-й Советской и буковки «о» на Шпалерной, то были бы в десятке… А если бы мы еще и правильно взяли бонус, то… У меня даже руки трясутся представить, чтобы тогда было… А так, все что можно исправить — это ошибочное время финиша, увеличенное почему-то на полтора часа. Впрочем, сильно ли утешит 150-е место после 170-го? Надо, надо быть внимательнее в следующий раз.)

А БГ для меня в этом году начался в шесть утра — за два часа до начала стартов вообще. Ибо в одиннадцать вечера мы с Федором поняли, как классно было бы иметь на трассе цифровой ляпарей-дё-фото.

И вот я звоню другу Гене и говорю:

— Как ты, Гена, смотришь на то, что я возьму у тебя твой цифровик для использования в экстремальных условиях и зайду за ним завтра, в твой законный выходной, в семь утра?

— Отлично, — говорит Гена, — мы с женой решили жить по режиму — рано ложится и рано вставать. Но бывает трудно, если ты завтра зайдешь, у нас будет стимул.

(Если кто вдруг читает эти строки с бокальчиком в руке — самое время выпить за взаимопонимание. Хотя, забегая вперед, скажу, что вскоре я убедился, что даже имея стимул, на режим переходить бывает трудно.)

С этого момента я захватывал в орбиту БГ все больше и больше людей, причем порой самым неожиданным образом. Так, пока я ехал к Гене, мой телефон, зажатый картами в узкой офицерской сумке, снялся с блокиратора, перелистал телефонную книжку до одной знакомой по имени Алена и позвонил ей. Хочется надеяться, что позвонил он в метро и звонок не прошел, но едва ли — во время , зафиксированное аппаратом, я, видимо, уже выходил из метро. На мою извинительную смс-ку Алена не ответила. Я ее прекрасно понимаю. Я звоню ей очень редко — последний раз весной я разбудил ее накануне госэкзамена, причем со своими личными проблемами. Алена, если ты вдруг балуешься такой ерундой, как ЖЖ, и случайно нашла этот рассказ, извини меня. Еще раз.

Итак, место старта — уже далеко не первый КП за этот день. Готовность полторы минуты и вдруг:

— Команда 414, нам сказали, что у вас какие-то проблемы с составом.

— Нет, никаких проблем.

— Тогда это, наверное, у Грифонов, 814.

У 814 действительно были проблемы с составом — они вообще не явились на старт.

Этап 1

Лажанулись мы на первом же КП — том уже знаменитом Новочеркасском 29-2. Глазастый Федор увидел через дорогу 31-й номер дома на школе.

Я сказал: «Отлично, 29-й дом как раз за ней, судя по карте», и направился к светофору. В это время другие львы спокойно проходили мимо.

На правах новичка Федя задает всякие наивные вопросы: «А что, у всех разные задания?»

Я, на правах ветерана, отвечаю: «Нет, просто некоторые хуже ориентируются».

Мы обходим школу, а за ней пустырь — дома нет. «Некоторые хуже ориентируются, говоришь? — саркастически замечает Федор. — Кажется, я даже знаю, кто именно».

Кто бегал львов, надолго запомнит своеобразные сталинские кварталы вокруг метро Новочеркасская. Я хоть и знаю их немного, тоже запомню. Как мы бегали от дома к дому, переписывая максимальные номера квартир на второй лестнице, потому что у меня случился ступор и я каждый раз за дом № 12 принимал новое здание. Как возле каждой пожарной лестницы стояли люди и считали перекладины.

И тот случай, который ты, Федор, вспомнишь, даже если заглянешь в мой ЖЖ через двадцать лет. А даже если и через тридцать, то я просто напомню тебе про цветочный ларек, и ты все равно вспомнишь. И про то, как размышляли, будет ли быстрее перебраться в Митрополичий сад вплавь через Неву, или лучше сделать крюк через мост Александра Невского.

И девочку у моста, маленького ясноглазого человечка, которая, решая какую-то свою задачу городского ориентирования, не имевшую отношения к «Бегущему городу», спрашивала восьмидесятый дом по Малоохтинскому проспекту. Хочется надеяться, что через несколько лет девочка эта тоже окажется в наших рядах.

В Митрополичьем саду я изучаю легенду второго этапа. За спиной слышу такой разговор.

Некто из участников: «Парни, вот у вас точно есть зажигалка».

Федор: «Нет, мы оба не курим, и вам не советуем (пауза), впрочем, у меня есть кое-что, подходящее вам».

Некто *недоверчиво*: «Огниво и кремень?».

Федор: «Ну, не совсем». Опять пауза.

Некто: «Спасибо».

Федор: «Но, вообще, совет вам: бросайте вы эту вредную привычку».

Поглощенный изучением атласа, я тут же забыл про этот загадочный диалог. Вспомнил только сейчас. Чего предложил тем парням Федор, от чего они не смогли отказаться, я не знаю до сих пор.

Этап 2

Этап 3

А потом пошли кварталы между Староневским и Смольным: считали балконы, хвойные деревья, львиные головы. Пролетели с бонусным КП (я, опять же на правах ветерана, заявил, что если в легенде написано, что трансформаторка во дворе, еще не значит, что так оно и есть на самом деле, рассказал историю про «Запорожец» и Чекистов и переписал номер той будки, которая выходила в Виленский переулок).

А еще гопники. те самые, которые еще со времен Майка мешают нам жить. Утомленный баночным пивом и мельтешением людей с бейджиками один из них вдруг потребовал: «Ну-ка, пацаны, быстро дали по червонцу». Думаю, он был готов к отрицательному ответу и даже был бы им удовлетворен, возможно, это даже был его такой гоповский юмор, но Федор отрицать ничего не стал. Он сказал, что может дать, но только в рог. Федя действительно мог — он служил в спецназе. Скорее всего, именно так и поступил бы, но это отняло бы у нас несколько минут, что, конечно, неспортивно.

Где-то в этих же дворах начался мелкий дождь — уже традиционный символ БГ. А еще начал заедать фотоаппарат (впрочем, потом успокоился) — этакий концентрированный сеанс неприятностей.

Под пропилеями Смольного толпились люди из разных категорий. Для львов это был один самых спорных КП: «третья табличка справа стоя лицом к Смольному, название ордена». Для меня однозначно вычислился орден Боевого красного знамени, а какой-то молодой человек, видя мою уверенность, стал выспрашивать, где находится Смольный, в каком месте надо стоять, чтобы правильно вычислить 3-ю табличку, а на мои попытки объяснить, начинал возражать и спорить, как будто это я ставил трассу, но истину, притом, знал только он.

Этап 4

Дождь (мелкий, почти теплый, но очень вязкий) начинал раздражать. От него размокали легенды, маршрутки, атласы, слипались волосы, чавкали кроссовки, растекалась тушь, на очках сидела мутная пленка.

От КП к КП мы прошли через Таврический сад, на Потемкинскую, Чайковского, Шпалерную, мимо моей бывшей контры у перекрестка с Литейным, где когда-то весь смысл работы состоял в городском ориентировании (нет, не угадали, это не Большой дом), до Гагаринской.

И тут я допустил страшную ошибку.

Почему-то из всей легенды этапного КП мне запомнилось только слово: «Марсово поле». А перечитывать под дождем ужас как не хотелось. Мы обошли Летний сад со стороны Невы, вышли на это самое Марсово поле. И где? Только пройдя его все поперек вытащили желтенькую бумажечку и прочитали про трамвайную остановку у Инженерного замка. То есть мы не только потратили время на поиски, но и прошли более длинной дорогой.

Этап 5

Финиш

Пятый этап запомнился ощущением вакуума. Вроде каких-то львов мы вдели на остановке. Но в основном там толпились всадники. До самого ЛЭТИ мы не встретили ни одного.

Ставшая за эти часы уже девизом нашего анабазиса фраза о том, что некоторые хуже ориентируются, явно не объясняла странности происходящего. В самом начале путешествия мы с Федей придумывали всякие коварные способы устранения конкурентов. Тут же словно кто-то всех уже устранил. Очередь осталась за нами.

В ЛЭТИ, там где чай пили, а не курили, уже сидела команда 424. Ребята вышли через двадцать минут после нас и пришли значительно раньше. Респект.

К концу второй чашки во мне снова появилось желание встать и пойти. Я пошел в актовый зал. В совершенно пустом зале перед проектором сидел уже совершенно безэмоциональный Ахис.

— А картинки уже показывают? — спросил я.

— Нет, картинок еще нет. А у вас есть?

— У нас есть.

— Несите.

Мы принесли. Посмотрели на себя на большом экране и отправились домой. Сегодня надо было еще успеть попьянствовать с родственниками Федора, отправить их всех в Москву и тихо коньячком помянуть кое-кого.

22 километра. Усталости почти не было. Дождь прекратился.

Фотографии можно посмотреть здесь.